Борис Сергеевич Стечкин

Часть 7

В Москву Стечкин вернулся в марте 1943 года, когда был назначен заместителем генерального конструктора моторов А.А. Микулина по теоретической части на вновь создаваемом заводе. «Сижу я у себя - вспоминал академик Сергей Константинович Туманский (1901-1973) – входит какой-то человек. шапка-ушанка на нем, одно ухо спущено, другое вверх торчит. Валенки подшитые, рваные, тулуп овчиной пахнет... Боже мой, Стечкин Борис Сергеевич! - Бросился к нему, обнялись и я провел его к Микулину».

И вновь они вместе создают двигатели. Сначала поршневые, а к 1948 году сделали первый воздушно-реактивный. Предназначался он для самолета инженера Бааде, заместителя главного конструктора фирмы «Юнкерс», которого после войны привезли из Германии. Бааде построил в нашей стране весьма передовую по тем временам машину. Его самолет хорошо летал и развил скорость 900 километров в час, в серию, правда, не пошел, но А. Н. Туполев, строя ТУ-104, имел перед собой готовый образец, так как некоторые вопросы аэродинамики, увязки двигателя с самолетом были уже решены на машине Бааде.

После нескольких экспериментальных попыток в микулинском КБ создали двигатель для ТУ -104, который прославил нашу отечественную авиацию. И самая первая Ленинская премия в области авиации была присуждена Борису Сергеевичу Стечкину.

Стечкин как бы «подстегнул» завод к созданию турбореактивных двигателей.

Старый конспект стечкинских лекций двадцатых годов, записанный слушателями академии им. Жуковского и размноженный на заводе, некоторое время заменял целые тома по программным вопросам создания реактивных двигателей. Он не любил «наукообразности», останавливал тех, кто боялся высказаться «не по-научному». Выйдет в своем пиджачке, рубашке без галстука, посмотрит на аудиторию, улыбнется с хитринкой и всегда найдет нужный тон в разговоре с людьми. Излагая просто сложные вещи, он не опускался до элементарщины.

Он был очень счастлив, если передавал свою идею талантливому человеку - лишь бы не погибла! Целую работу мог отдать молодому инженеру. Не держался за идею - я первый! - а старался начинить ею других - свойство истинно великих ученых. Отличался редким сочетанием ума и доброты. Ни о ком он никогда не говорил плохо - ни в глаза, ни за глаза.

До последнего часа сохранял он необыкновенную ясность ума.

Поразительно, как он в преклонном возрасте решал сложнейшие задачи в уме, был молодым в науке, стремился к новому, неизведанному. Теперь-то известно, что за плазменными, ионными, ракетными двигателями будущее, но в конце 50-х годов далеко не все даже слыхали эти названия.